ТРАВМА И ЗАБОТА О СЕБЕ

ЧТО ТАКОЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ТРАВМА?

Психотерапевты относят событие к травматическим, когда оно включает в себя фактическую или возможную смерть, серьезную физическую травму или насилие.

Общими сценариями таких событий, хорошо знакомых журналистам, являются бомбардировки, насильственные нападения, изнасилования, пытки, последствия стихийных бедствий или серьезных аварий. Человеку не обязательно быть в центре такого события чтобы быть подверженным его воздействию – такое влияние можеть быть опосредственным. Это определение также распространяется на ситуации, когда люди имеют близкую личную связь с друзьями и родственниками, оказавшимися непостредственно в травматических событиях; а также, когда профессиональная работа человека предполагает повторное погружение в неприятные детали, как это может случиться, например, когда журналисты работают с травматическими изображениями или устными показаниями.

Травматические реакции произрастают из биологии выживания. Столкнувшись с реальной угрозой, мозг вызывает выброс адреналина и других гормонов. Индивидуальные реакции отличаются, но могут включать:

  • Повышенную бдительность или чувство присутствия
  • Реакции «бей или беги» (повышенная частота сердечных сокращений, сухость во рту, тошнота, потливость и т.д.)
  • Оцепенение и диссоциация (чувство психологической отстранённости от события или своего тела)
  • Повышенная эмоциональность
  • Зацикленность на непосредственной угрозе

Эти реакции могут быть весьма адаптивными в опасных динамических ситуациях, таких как вооруженный конфликт, когда угрозы имеют постоянный характер. Обострённая эмоциональность, повышенная готовность к действиям, нетипичное оцепенение и другие общие травматические реакции обычно проходят естественным образом после того, как опасность исчезла, как правило, в течение нескольких дней или недель, в зависимости от серьезности ситуации. Стрессовое переживание само по себе, даже если оно имеет достаточно интенсивный характер, никоим образом не подразумевает нарушения или недостатка психологической устойчивости – большинство людей преимущественно устойчивы.

Но иногда стрессовое переживание длится дольше, и люди могут чувствовать в себе определённые изменения, спровоцированные болезненным опытом, испытывая продолжающиеся:

  • Навязчивые воспоминания, начиная от кошмаров и воспоминаний до более тонких нежелательных напоминаний об ужасающем событии
  • Сохраняющееся возбуждение (повышенная частота сердечных сокращений, физическое возбуждение, ночная потливость и т.д.)
  • Обостренную реакцию на повседневные события, сложность концентрации, раздражительность, нетипичный гнев или ярость
  • Эмоциональное оцепенение, социальное отчуждение, избегание любых напоминаний о тревожном событии или ощущение растущей отстранённости от близких людей
  • Потерю прежнего ощущения смысла и цели

Сохранение реакций в течение более 4-6 недель после того, как журналист вернулся в безопасную среду и больше не подвергается травматическому воздействию, может указывать на развитие психологической травмы, которая может перерасти в ПТСР (посттравматическое стрессовое расстройство), депрессию или злоупотребление психоактивными веществами – проблемы психического здоровья, которые можно устранить при надлежащей поддержке и курсе лечения.

Однако определение того, что собой представляет возвращение в безопасные условия, может быть особенно сложным в случае журналистов, работающих и живущих в ситуациях, когда насилие широко распространено и имеет непрерывный характер. ДКоличество мест, где можно чувствовать себя полностью защищённым, для них ограничено и трудно определить, когда травматическое воздействие можно считать законченным. В таких ситуациях организм вполне обоснованно может оставаться в тревожном состоянии. Отсутствие безопасности придаёт крайне важное значение заботе журналистов о самих себе, которая помогает им отключиться от работы и практиковать коллективную поддержку вместе со своими коллегами.

Видео: Анатолий Степанов, Макс Левин, Брендан Хоффман, Евроньюз. Монтаж: Сэм Сапин. 

Александра Грибенко: Я освещаю этот конфликт в течение четырех лет, без каких-либо долгосрочных перерывов, продолжая жить в этой зоне. Честно говоря, это оказало огромное влияние на мою психику и личность. Больше всего трудностей предоставляет постоянное недоверие и давление со стороны властей. Последнее стало для меня гораздо большей психологической травмой, чем обстрелы или ужасные истории жертв насилия.
Но я стараюсь оставаться позитивной. Мне помогают мои коллеги – фиксеры, международные журналисты и правозащитники. Я чувствую, что я не одна. Стараюсь отвлекаться от плохих мыслей, смотрю фильмы, занимаюсь спортом, провожу время со своей семьей и читаю книги по истории. И, наконец-то, я решила сделать перерыв, получить образование за рубежом, найти место и для других вещей в своей жизни.